«В Москве дядям с большими звёздами все видно»: появились отчаянные записи из дневника русского офицера-погранца, принявшего первый удар в Курской области год назад — об этом молчали в сводках

Год назад, 6 августа 2024 года, украинские войска вошли в Курскую область, заняв 59 сёл, деревень и крупный город Суджу. В течение первой недели неприятелю удалось зайти на десятки километров вглубь российской территории.

Его удалось прогнать только спустя девять долгих месяцев ожесточённых боёв. Авторы «Царьграда» опубликовали несколько страниц из дневника офицера-пограничника, встретившего ВСУ на посту возле Тёткина.

24 июля



Прибыл на опорник возле хутора Отруба. Всего нас примерно 30 человек. Пункт недостроен. При этом он рассчитан минимум на роту в сотню военных. В случае боевой тревоги нам придётся прикрывать довольно большой периметр. Считай, один за троих.

Беседовал с полковником. Он считает, что в случае наступления этот пункт удержать невозможно, так как он расположен в очень неудачном месте, за рекой.

6 августа

ВСУ с помощью дронов уничтожили ближайшие вышки связи. О наступлении мы узнали только из спецчата в Telegram. Прибыл полковник и подтвердил, что всё правда — неприятель прёт. Совсем рядом идут полноценные боевые действия.

7 августа

По нашим позициям отработали из миномёта. Но о продвижении ВСУ конкретной информации нет. Осмотрели опорник. Отметили, что крыша сделана из профлиста. Выходит, что укрыться во время атак можно только в блиндажах.



8−9 августа

За нас решили взяться конкретно, активизировав пристрелку. Командиры предупредили, что неприятель будет работать чётко по нам. ВСУ стягивают силы к нашему участку.

10 августа

В полпятого началось «веселье». Каждые пару минут к нам летели мины. Затем с разных сторон начались раздаваться выстрелы. Вскоре по нам началась плотная артиллерийская работа. Били из РСЗО по два раза в минуту. Над нашей позицией висели дроны. Только подобрались к РСЗО, произошёл прилёт. Оператор кубарем в блиндаж завалился. Едва успел.

Обстрел длился 10 часов. Пытаемся отбиваться, но силы неравны. Оставаться дальше здесь — самоубийство. Запросили командование об отступлении.

«Стоять до конца. Того, кто уйдёт, запишем в дезертиры», — таков был ответ из Москвы.



Антенну связи разбили. Удалось настроить её только на приём. Услышали, что у пацанов в Боярах совсем плохо, есть 200-е. Парни пытаются вытащить тело убитого, вступают в прямой бой.

11 августа

Узнали, что бойцы с Бояро-Лежачей отошли, но командование приказало им вернуться и забрать вооружение. А там уже неприятель в опорнике. Мы попали в оперативное окружение: слева, справа, впереди — ВСУ, позади — река Сейм.

Ситуация безвыходная. Боеприпасы и провизия подходят к концу. Но обстрелы прекратились. Вероятно, противник решил, что больше обстреливать некого. Но ребята из злости начали стрелять из автоматов и нарвались. Ответка прилетела со всех стволов.

Спросил полковника о наших дальнейших действиях. Он понял, что здесь уже край и сказал действовать по своему усмотрению, но оговорился, что «Москва на отступление добро не дала». В Москве дядям с большими звёздами видно, что люди угодили в окружении. Но как в 1941-м приказано стоять насмерть.